Колено IX
(Вторая половина XVII века)
| ОТЕЦ: | VIII-2-1.Леонтий Тимофеевич |
IX-6/2. |
Андрей Леонтьевич |
| ДЕТИ: |
X-11-6.Матвей Андреевич X-12-6.Нефедий Андреевич X-13-6.Борис Андреевич X-14-6. Федор Андреевич X-15-6. Иван Андреевич |
|
Родился во 2-й половине XVI века. Сборщик даточных людей (1604 г.). Поместный оклад 450 четвертей (1606-1607 гг.). Второй воевода в Кадоме (1612 (121) - 1613 гг.), воевода в Енисейске (25 января 1625 (133) - 1627 (135) гг.), дворянин московский (1627-1636 гг.). Фигурирует в Ростовской десятне 130 (1622) года. Даточные люди: пожизненно военнообязанные, выставлявшиеся тяглым городским и сельским населением Русского государства в конце XV-XVII вв. Сборщику даточных людей поручалось собирать их для участия в военных действиях.
В 1626 г. в своей «отписке» государю Андрей Леонтьевич Ошанин о сооружении в остроге двух храмов – «царскаго богомолья» во имя Введения Пресвятой Богородицы и «обетнаго храма», воздвигнутаго «служилыми людьми», во имя «государева ангела Михаила Малениа», жалуется на отсутствие в этих храмах образов, книг и «всякаго церковного строенья» и просит «пожаловать» – прислать все это из Москвы. Воевода жалуется также на то, что в Енисейском остроге «служит черной священник, а белого священника нет», а без последнего в городе «быть не уметь: многие твои государевы служилые люди и пашенные крестьяня женатые, и молитвы роженицам и свадьбы венчати некому»... В заключение воевода пишет, что колоколов у церквей нет, «а звонят в Енисейском остроге у твоего царскаго богомолья в якори!»... В ответ на отписку воеводы «государь слушал и указал» – послать для Введенской церкви образа, книги и проч., также «и колокола в пуд или мало больши, а которой храм обетной поставили служилые люди собою — тот храм указал государь им и строить собою»... В Введенскую церковь были отправлены купленные в Москве, в «Котельном ряду», у торгового человека Ильи Федорова — два колокола, «а в них весу пуд и 12 гривенок, цена 7 рублев 28 алтын 2 деньги, да к тем — же колоколам 2 языка, цена 3 алтына и 2 деньги».
Известна и другая «отписка» А. Л. Ошанина, полученная в Москве 26 мая 1626 г., с жалобой на «малолюдство» енисейского гарнизона, на долю которого «служб таких нужных и жестоких во всей твоей государевой сибирской отчине нет». Ошанин, перечисляя многочисленные службы, ложившиеся тяжким бременем на енисейских служилых людей, писал, что за этими службами ему некого посылать по ясак (ясак: в XV-XVIII вв. натуральная подать с народов Поволжья, Сибири и Севера). Кроме того, ожидая нападения тунгусов с востока и киргизов с юга, Ошанин слезно просил о помощи. А сам он спешно укреплял Енисейск «для приходу киргизских и тюлькинских людей», сделал «к острогу новый острог и ров круг острогу выкопал крепкий, и надолбы круг острогу поставил крепкие и башню новую и ворота проезжие сделал и старый острог укрепил» и сидел в осаде более трех месяцев в ожидании неприятеля. В 1626 г. некий енисейский казак Иван Обухов доложил воеводе Никите Евстафьевичу Пушкину (ум. после 1640 г.), что ему-де известно «государево великое дело» за енисейским воеводой Андреем Ошаниным. Пушкин спешно отправил приезжего казака в Тобольск, где в конце концов выяснились подробности острейшего конфликта енисейского воеводы со служилыми людьми, промышленниками и крестьянами. Конфликт был вызван действиями А. Л. Ошанина: его военными распоряжениями, незаконной торговлей пушниной, прямым грабежом и другими насилиями. Поэтому, когда весной 1626 г. он отправил отряд во главе с казачим атаманом Василием Алексеевым в поход на взбунтовавшегося остяцкого князька Тасейки (Тасея) (кон. XVI в. – 1626 г.), казаки, выйдя из города, перестали подчиняться воеводе и вместо порученного им прямого «государева дела» отправились на р. Пития и занялись грабежом уже смирившихся остяков. Енисейский воевода А. Л. Ошанин узнал об этом и, когда отряд Алексеева вернулся из похода, попытался отнять награбленное. Поскольку население острога состояло в основном из казаков, воеводе не удалось осуществить этот замысел, т.к. казаки, как один, встали на защиту своей древней привилегии и не отдали уже поделенное между ними добро. Мало того, воспользовавшись ситуацией, а также недовольством казаков приезжими купцами и торговцами (они, пользуясь покровительством воеводы, сбывали свои товары в Енисейске втридорога), Алексеев организовал, по словам воеводы, «воровской казачий круг», на котором А. Л. Ошанина «лаяли, и за бороду драли, и хотели убить». Когда же А. Л. Ошанин попытался без уплаты таможенной пошлины забрать на свой двор пушнину, незаконно приобретенную его агентами, казаки во главе с атаманом задержали их силой. Явившись на двор к воеводе, они объявили о нарушении им царских указов, после чего дело дошло до рукопашной, перешедшей затем в настоящее сражение с применением огнестрельного оружия обеими сторонами, в ходе которого погиб один и получили ранения несколько человек. Захватив острог, казаки блокировали воеводский двор и выставили на дорогах заставы. При посредничестве местного священника удалось договориться о прекращении военных действий при условии не сообщать о происшедшем по инстанциям. После произошедшего «замирения» сторон воевода обещал больше «жесточи не чинить». Однако обещание было нарушено обеими сторонами. Для расследования из Тобольска был прислан сын боярский Борис Павлович Аршинский с отрядом служилых людей. Крестьяне и ясачные тунгусы показали, что воевода незаконно заставлял их перевозить товары своих агентов – торговых людей, а промышленники обвиняли воеводу в освобождении этих последних от податей. Вообще, все слои населения Енисейска продемонстрировали глубокую убежденность в правоте своего выступления, поскольку воевода нарушал «государев интерес», а его действия приводили к урону в деле сбора ясака. Об этом периоде правления Андрея Леонтьевича Ошанина подробно рассказал в своей повести «Лукашка Белая рысь - вождь поинкинов» историк и писатель Владимир Бахмутов Красноярский: «В конце 1625 года в Енисейском остроге стало известно о предполагавшемся зимнем походе Тасея и других тунгусских князцов вниз по Ангаре на Кеть с целью захвата Маковского волока. Правда, вскоре выяснилось, что возглавляемое Тасеем объединение тунгусских племен оказалось непрочным из-за начавшихся распрей, и распалось. Тем не менее, вопрос о возможном нападении тунгусов на ясачных остяков-кетов и русские остроги оставался открытым. В 1626 году воевода Ошанин направил против Тасея карательную экспедицию во главе с атаманом Василием Алексеевым, – семьдесят человек служилых людей и 38 ясачных остяков, пожелавших принять участие в наказании давнего врага. Уже в начале пути казаки, возмущенные злоупотреблениями и грубостью воеводы, грозились рассчитаться с ним по возвращении. Вспомнили, конечно, и перфильевскую по наущению воеводы торговлю вином, и его шашни с казачьми жонками. Кто-то подлил масла в огонь, сказав, что вино воевода курит из казацкого хлебушка, потому-то и задержка хлебного жалованья. И уж совсем остервенели служилые, когда узнали, что воевода грозился прищемить атамана Алексеева и прикидывал кем бы его заменить. Не мог стерпеть такого и сам Василий. Дойдя до реки Тасеевой, узнали, что непримиримый Тасей убит в схватке с бурятами. – Слава те, Господи, – крестились казаки, – прибрал окаянного. Чего ж попусту людишек зорить. Вертаемся обратно. В мае 1626 года в Енисейске вспыхнуло восстание. Вернувшиеся из похода с Василием Алексеевым казаки, возмущенные задержкой жалования и выдачи хлеба, своевольствами и жестокостью воеводы, взбунтовались. Во многих неправедных делах воеводы оказался замешан и бывший в это время в походе Максим Перфильев. Согласно чьей-то челобитной его обвиняли еще и в том, что он «во грехе жил с чужой женой». Собрали казачий круг, написали клятву ни в чем не слушать воеводу и не даваться ему под суд, меж собой целовали крест, что не откажутся от своих слов. Возбуждённая толпа с шумом ворвалась в приказную избу, стала бить подвернувшихся под руку торговых и промышленных людей, лаять воеводу, драть его за бороду, даже хотели его убить, однако Василий Алексеев не допустил расправы. При всём своём бедственном положении воевода нашёл-таки способ отправить в Тобольск гонца с сообщением о бунте.
Захватив острог, казаки осадили двор воеводы, куда он успел укрыться со своими приближенными, попытались даже взять его штурмом, но те отбились, отстреливаясь из пищалей. Три дня продолжалось это противостояние. В конце третьего дня, узнав, что воевода отправил в Тобольск гонца с уведомлением о произошедших в Енисейске событиях, и, страшась расправы, казаки пришли к соглашению: Ошанин обещал «жесточи не чинить», а восставшие – «слушаться воеводу». Страсти улеглись, но хлеба казакам так и не дали. В остроге начался голод. Весной 1627 года вслед за ледоходом отряд Максима Перфильева, обремененный добычей и государевой казной, возвращался по Ангаре в Енисейск. В местечке «Рыбная ловля» увидели казаки тунгусских князцов, – Иркинея, Боткея и Тасеева сына - Лукашку с малым числом людей. Вожди показывали жестами с берега, что готовы дать ясак. Перфильев решил причалить. Но когда кочи приблизились к берегу, откуда не возьмись, высыпали тунгусские воины общим числом не менее двух сотен, стали осыпать служилых дождем стрел. Среди енисейцев 11 человек было ранено, казак Поспел Никитин убит, сам Максим Перфильев получил несколько ран, – ему стрелами пробили обе руки и прострелили левое бедро. Пришлось, отстреливаясь, спешно уходить. Тяжким было возвращение служилых в острог, – шесть недвижимых тел (получившие тяжелые ранения, – умерли в пути) и шестеро раненых, среди которых был и сам атаман.» В итоге воеводу А. Л. Ошанина из Енисейска отозвали в 1627 г. (сменил его воевода Василий Алексеевич Аргамаков), но и группа енисейских казаков во главе со своим атаманом угодила в тюрьму. Видимо в Москве надеялись таким способом предотвратить дальнейшие выступления, однако чиновникам Сибирского приказа вскоре пришлось убедиться в своей ошибке. Возвращавшийся «на Русь» А. Л. Ошанин и его друзья-торговцы были ограблены новоприборными казаками, набранными в новый гарнизон для охраны местного острога. В архивах имеется и другая версия причины смещения А. Л. Ошанина со своего поста: В 1626 году патриарх Филарет получил «отписку» тобольского архиепископа Макария о енисейском воеводе Андрее Леонтьевиче Ошанине. 3 августа енисейский казак Иван Обухов сказывал архиепископу, что когда в 1625 году Ошанин ехал из Москвы на свое воеводство, то в Тюмени увез у государева пашенного крестьянина Медведка его сноху, Катеринку Ондрееву. В Енисейске Ошанин продал Катеринку казаку Булатку Иванову «и взял за неё 20 рублёв». Когда Булатко отправился на промысел, воевода снова забрал к себе Катеринку и в другой раз продал ее иному казаку, Леонтию Кобылину, «взявши теперь за свой товар дороже - 30 рублёв. И та-де Катеринка, государь, ныне чревата...». Архиепископ обвинил воеводу Ошанина еще в другом проступке. Летом, 1626 г., по настоянию воеводы, енисейский «белый поп» Кирилл «молитвил (т. е. обвенчал) ночью» местной съезжей избы подъячаго Максима Перфирьева с Оленою Ондреевою, женою Поздея Фирсова, взявши с подъячаго «от молитвенья» 20 рублей. Между тем, у подъячаго еще «жива жена» на Верхотурье... Раньше Перфирьев обращался с просьбою о венчании к енисейскому «черному попу» Тихону, но тот отказался «молитвить» замужнюю женщину с женатым человеком. Это не понравилось покровительствовавшему подъячему воеводе и Ошанин начал «смирять» попа Тихона «жестоким смиреньем». Воевода даже дерзнул взять на себя епископскую власть и, не мудрствуя лукаво, запретил попу Тихону священнослужение!... Воевода отнял у Тихона «церковные ключи» и «не пущает» его в церковь... О результатах проведенного расследования архиепископ Макарий сообщил царю Михаилу Федоровичу 6 августа 1626 г.: «...И на очной ставке Андрей Ошанин (енисейский воевода) говорил, как де подьячий Максим с Оленькою сговорились, что ему на Оленьке жениться и выпись полюбовную написали и тот де поп Кирилл у них и сват был и в той записи сговорной и руку приложив и ту де запись Максим себе взял. Поп Кирилл взял с Максима 10 рублей денег, да 10 четей запасу. А поп Кирилл во всем запирался. Максим Перфильев из Енисейского острога в Тобольск не прислан». Приговор государя и патриарха, от 23-го ноября 1626 года, предписывает тобольским воеводам немедленно сменить с воеводства Ошанина и временно послать на его место тобольскаго «письменнаго голову», который должен «росписаться» (т. е. принять все дела по воеводству) с Ошаниным и «ведать» город до государева указу и до присылки нового воеводы из Москвы. «Росписавшись» с Ошаниным, письменный голова должен тотчас «выслать» его в Тобольск и произвести в Енисейске «сыск» (следствие) об увезенной и проданной воеводою «жонке»; а в Тобольске Ошанина представить на суд архиепископа, который должен судить воеводу и ту «жонку» в «духовном деле», по законам церковным. Деньги, полученные Ошаниным за дважды проданную женщину — «доправить» на Ошанине и вернуть казакам Иванову и Кобылину, если они будут о том бить челом. Письменный голова, наконец, должен «розыскать» по делу о столкновении Ошанина с попом Тихоном и проч. Согласно документам из РГАДА А. Л. Ошанин являлся владельцем села Бронницы Калужского уезда (Ф. 1209, Калуга, Дела старых лет, оп. 782, кн. 63, д. 4). Бахмутов-Красноярский В. Лукашка Белая рысь - вождь поинкинов (из Интернета); Безъязыков Л. Последний путь Якова Хрипунова. Из Интернета; Боярский список 1606-1607; Бродников А.А. Енисейск против Красноярска. Из истории борьбы гарнизонов за ясачьи территории в XVII в. Сибирь в XVII-XX веках: Проблемы политической и социальной истории. Бахрушинские чтения 1999-2000 гг. Межвузовский сборник научных трудов. Под ред. В.И. Шишкина. Новосибирский гос. Университет. Новосибирск, 2002; Бродников А.А. Русско-тунгусские отношения в Нижнем Приангарье: сопротивление князца Тасея; Вершинин Е.В. Землепроходец Петр Иванович Бекетов; Дмитриев А.В. Управление Сибирью в XVII в.; Доклад и приказная помета о беглом холопе Тимофее Трофимове; Казарян Д.Л. Становление судоходства на реке Лене; Кинщак В. «Богатство Сибири» прирастало и хлебом. Восточно-Сибирская правда", 16/1997; Миллер Г.Ф. История Сибири. М-Л, 1941; Оглоблин Н.Н. «Женский вопрос» в Сибири в XVII веке. СПб, 2008; Отписка енисейского воеводы Андрея Ошанина в Сибирский приказ со сведениями о «Братцкой землице», доставленными подьячим Максимом Перфирьевьм; Павлинская Л.Р. Коренные народы байкальского района и русские. Начало этнокультурного взаимодействия. СПб, 1999; Павлов П.Н. Промысловая колонизация Сибири в XVII в. Красноярск, 1974; Полетаева А.В. Князь Семен Шаховской и его сибирские «знакомцы»: Сергей Андреевич Котов. Екатеринбург, 2005; Попов Ю. Максим Перфильев. Кто он ? М. 2001; Российский государственный архив древних актов; Славянская Энциклопедия. XVII век. Изд. «Олма-Пресс». М., 2004; Станиславский А.Л. Труды по истории государева двора в России XVI-XVII веков. М., 2004; Сургут в XVII веке. История Сургута. Из Интернета; Фролов Н.В. Владимирский родословец. Вып. 1. Ковров, изд-во ТОО «БЭСТ-В», 1996. |
|
Авторы возражают против полного или частичного воспроизведения данного труда, в том числе и в Интернете, без их письменного разрешения. По любым вопросам, связанным с Родословием, обращаться по эл. почте v.ochanine@sfr.fr |